Ужение сазана на реке Ранове
А. Лапутин
До войны, в течение многих лет, я проводил свой отпуск недалеко от Ряжска в Рязанской области.
Там, в 10 километрах от города, на песчаных надгорьях раскинулось родное и знакомое мне с детства село Нагорное. В конце этого села протекает река Ранова, та самая "многоводная Ранова", на берегах которой осенью 1237 года, во времена Батыя, произошла кровопролитная битва между русским войском и татарской ордой.
Помню я, как до революции туда приезжали городские купцы, видные чиновники - любители рыбной ловли, и даже сам исправник в сопровождении стражников. И горе было нам, когда исправник заставал нас на реке. Стражники со свистом и гиканьем угоняли нас от реки, часто не дав собрать удочки и ведерки. Вина же наша состояла в том, что мы мяли траву в лугах, принадлежавших исправнику.
Участок реки возле села отличался особым богатством рыбы, почему и получил название "Богатое".
На правом берегу реки когда-то рос дубовый лес и за ним сохранилось название "Дубняки".
Теперь леса на берегу уже нет, но на дне реки остались местами затонувшие дубы и громадные, с корнями, пни. Моста здесь глубокие и крепкие. Глубина некоторых ям достигает 10 метров, ширина реки - 200 метров. Дно реки глинистое с обрывами и уступами, идущими в глубину.
Течение реки слабое. В полкилометре ниже села на реке стоит плотина с колхозной мельницей.
Выше плотины, от главного русла реки отходят два рукава, которые, огибая реку с двух сторон, образуют острова с правого и левого берега реки. Кроме этих протоков, река имеет много затонов с песчаным и тинистым дном, густо поросших камышом, кувшинкой и ситником.
Глинистые и обрывистые берега, ямы и крепкие завалы и, вместе с тем, богатые кормом разливы являются излюбленным местом обитания речного сазана. Завалы и ямы служат надежным укрытием и местом зимовки, а травянистые затоны и протоки - местом жировки и нереста сазана.
Мелкий сазан в этих местах раньше не держался - его беспокоил сом, который обитал в тех же ямах. Здесь держался только крупный сазан: его не пугало присутствие неприятного соседа.
Река Ранова по своему характеру весьма разнообразна. Я знаю ее хорошо на протяжении десятков километров. Сазан держится не по всей реке, а только местами, где имеются для него подходящие условия. Я встречал сазана под селом Боровое, в 10-15 километрах выше села Нагорного, и в 5 километрах ниже села - у железнодорожного моста возле деревни Александровки, а также значительно ниже под селом Кипчаково на "Бостыне".
Это знаменитое место на реке Ранове было описано еще Плетневым в журнале "Рыболов-охотник".
В реках средней полосы сазан - рыба редкая: значительно более он распространен на юге.
У нас он и нерестится поздно - в июне. Местом для нереста он избирает протоки и затоны, густо поросшие камышом.
Чтобы сохранить эту ценную рыбу, нужно в тех местах, где имеются плотины, запруживать их весной возможно раньше. Своевременный подъем воды и затопление прибрежной поймы реки создают благоприятные условия для нереста сазана.
Лучшее время ловли сазана - весна и конец лета.
Весенняя ловля сазана начинается с того момента, когда береза распускается по третьему листочку, и продолжается до первых чисел июня.
В конце лета лучшее время ловли сазана - август и начало сентября. Я всегда предпочитал ловлю сазана в августе. В это время он в нагуле и значительно сильнее, чем весной, а поэтому спортивная ловля его представляет особый интерес.
По эмоциональным переживаниям ловлю сазана можно сравнить только с ловлей лосося. Если бы меня спросили, какая из этих рыб сильнее, я бы затруднился ответить. Но можно с уверенностью сказать, что среди наших пресноводных рыб нет по силе равных сазану.
Чтобы поймать крупного сазана, требуется привада, особая осторожность, надлежащие снасти, терпение, выдержка и опыт, который приобретается со временем, и обязательно лодка.
Ловить сазана я научился у своего дядя Ефима Гавриловича Вдовина, которого на деревне все называли "Капралом". Сейчас в живых остался его сын Яков Ефимович Вдовин, не менее искусный в ловле сазана, чем его отец.
Дом Капраловых являлся базой всех приезжих рыболовов.
Живя в непосредственной близости от реки и занимаясь рыбной ловлей с детства и до глубокой старости, Капрал многому научился. Он видел и понимал то, что другие деревенские рыбаки не подмечали и не знали. Он всегда ловил успешно. Местные рыбаки по своей темноте считали его колдуном.
Будучи подростком, я тоже увлекался рыбной ловлей, часто видел, как Капрал вываживал пудовых сазанов, но сам и не помышлял о такой ловле. Я верил, что это искусство и доступно оно только одному Капралу. С благоговением и робостью смотрел я на этого человека.
Неразговорчивый и суровый, он долго не признавал во мне рыбака, и лишь когда мне стало лет двадцать, он начал постепенно посвящать меня в свои тайны. Правда, делал он это нехотя. Я плохо понимал смысл его немногословных замечаний и думал, что он просто меня не любит, и все время одергивает.
- Сиди смирно, не вертись... - Не шлепай зря леской по воде... - Подтяни поплавок ближе к удочке... - Перекинь леску. Леска должна лежать внатяжку, а поплавок - стоять, - командовал Капрал.
- А ну, покажи-ка свои лески. Не годятся: тонки и коротки. А крючок? - Да разве ты пымаешь, - резал дядя.
Затем я узнал от него и дно реки, и все ямы и пни на дне, и места стоянки и хода сазана на жировку, и время жора, и признаки жора, и многое другое.
Правда, снасти у Капрала были примитивные, и в этом отношении мало чему можно было у него поучиться: березовые или рябиновые удилища длиной около четырех метров, провощенная, витая в три нитки леса из катушки нолевого номера, черная с белой ниткой, длиной около двадцати аршин; крючок № 1 хорошей калки, с изгибом в сторону и коротким стержнем с колечком; поплавок из куги; скользящий груз из двух картечин величиною с горошину - вот и все.
Но Капрала отличало умение вести себя на берегу. Сложив ноги по-восточному, калачиком, он мог сидеть часами, не шевелясь, словно пень.
Рыбы в то время было много, и, несмотря на грубую снасть, она ловилась очень неплохо...
Служба в Красной Армии надолго оторвала меня от речки. Вновь я появился в этих местах только в 1925-1926 годах, будучи уже взрослым.
Капрал постарел, река стала мельче, рыбы стало меньше, появились новые рыболовы с более совершенной снастью.
Конкурентом Капрала стал один городской врач - культурный и образованный человек, страстный рыболов и охотник, прекрасный товарищ.
Снасть для ловли сазана он применял более тонкую, умело пользовался катушкой.
Познакомился я с ним в доме Вдовиных - Капраловых и вскоре подружился. С тех пор я ежегодно приезжал на реку Ранову, чтобы вместе с ним поохотиться за сазанами.
Я обычно разбивал на острове хорошо оборудованную палатку и жил там в течение всего отпуска, с начала августа до середины сентября.
Ловлю сазана я начинал с забросов привады. Ею служила пареная рожь с вареным картофелем. Я мял картошку руками, делал куски по размеру насадки и смешивал с рожью. Забрасывал приваду один раз в сутки, в определенный час. Лучше всего было бросать приваду на ночь, после заката солнца, когда более крупная рыба подходит к берегам, и одним большим комом, а не вразброс. Я старался бросать приваду не только у берега, но и дальше, где ходили сазаны. Большая часть привады должна была лежать на том месте, куда забрасывалась насадка. На ежедневную порцию приманки я расходовал до 3 килограммов сухой ржи и до 4 килограммов картофеля. Пареная рожь вместе с картофелем составляла по объему примерно полведра.
Засыпку в таком размере приходилось производить ежедневно, в течение десяти дней, затем порция сокращалась в два-три раза за счет ржи; на приваду шел, в основном, картофель, раскидывался он вразброс. Такая привада выбрасывалась один раз в сутки. При жоре привада нужна была в самом малом количестве.
В том случае, когда хода рыбы не было и жор отсутствовал, приваду я не бросал, делал небольшой перерыв на два-три дня, так как картофель в это время рыбой не поедался и закисал в воде, что вредно отзывалось на ловле.
На второй день после заброса первой порции привады к ней подходил лещ, которого я и ловил в течение трех-четырех дней. Затем подходил и язь. На пятый или шестой день клев леща совершенно прекращался и на приваду начинал подходить сазан, вытесняя леща и язя.
В период ловли леща шла подготовка места к ловле сазана: берег слегка маскировался ветками или камышом, убирались все удилища, не ставились даже донные удочки на ночь ближе, чем на расстояние 100 метров с обеих сторон от места лова. К этому месту я подходил крадучись, создавал впечатление, что берега необитаемы в течение всего времени лова.
Сазан осторожен и подозрителен. К появившейся в реке приваде он подходит не сразу. Обнаружив на берегу что-либо новое, вроде больших маскировочных кустов или удилищ, сазан обходит это место стороной и не подойдет к нему до тех пор, пока не приглядится и не убедится в полной безопасности. Поэтому при ловле сазана надо применять не более трех удилищ, расставленных веерообразно на подставках.
Ставил я удилище так, чтобы почти половина его лежала на берегу, а конец, спущенный над водой, терялся среди прибрежных трав и камышей.
Рабочая часть лесы была достаточно длинной, крючок с насадкой лежал на пути следования сазана. При выборе места это обстоятельство надо иметь в виду, так как иногда такие пути проходят далеко от берега.
Я выбирал место с твердым глинистым грунтом, с резким спадом в глубину на пути следования сазана из ям в поросший травой илистый затон, или на углу русла и протока, в который сазан заходил на жировку.
Тропа следования сазана обычно лежала на глубине нормального уровня реки до ее запруды. При резких береговых спадах эта тропа подходила ближе к берегу, да и вываживать сазана здесь было значительно легче.
Я хорошо знал реку до запруды, но для нащупывания "тропы" я вначале опускал лесы на разные длины - от 10 до 15 метров. Затем я останавливался на более благоприятных местах, где чаще бывали поклевки.
Ловля проводилась со дна. Поплавок крепился в 1,5 или 2 метрах от конца удилища, груз и насадка лежали на дне, леса держалась в наклонном и натянутом состоянии, поплавок от натяжки лесы стоял.
Делался поплавок соразмерно грузу из сухого камыша, который в изобилии рос на берегу. По мере того как поплавки размокали в воде, я их время от времени менял.
Груз навешивался скользящий, в две картечи, величиной с горошину, и с таким расчетом, чтобы он мог полностью погрузить поплавок. Удилище делалось из натурального бамбука, упругое, гибкое и мощное, длиною около 4 метров, с защитной темной или зеленой окраской.
Снасть - бегучая, с катушкой и кольцами проводочного типа, но с более сильным тормозом. Запас лесы на катушке - 30-40 метров.
Вопрос о выборе лесы и крючка особенно занимал меня. Леса должна быть тонкой и прочной, чтобы выдерживать мертвый вес не менее 12 килограммов. Кроме того, ее надо обработать так, чтобы она не подвергалась гниению. Известно, что леса, находящаяся изо дня в день в теплой воде, очень быстро теряет прочность. Днем, когда нет клева, я вынимал лески из воды для просушки.
В настоящее время можно применять капрон диаметром 0,6-0,7 миллиметра. А когда капрона не было, лески приготовлялись из глазного медицинского шелка в восемь-десять ниток.
Продубленная и прописанная смесью парафина, воска и канифоли, такая леска вполне удовлетворяла требованиям ловли сазана.
Приготовлялись эти лески так: сначала посредством самодельной крутильной машины скручивался отдельно каждый конец и обязательно в одну сторону. Затем все концы складывались вместе, равнялись и скручивались в обратную сторону. Получалась ровная, гладкая и надежная скрутка.
Крючки я вначале применял двойной и тройной прочности, с лопаткой и коротким стержнем, но они оказались толсты - ломали насадку и плохо засекали.
В дальнейшем я стал применять крючки кованые с лопаточкой или сточенные на конус, с шариком на конце. Эти крючки № 3 и 4 оказались лучше, но и они были великоваты, да и насадка на них держалась плохо.
Последнее мое изобретение заключалось в применении более мелких (№ 6 и 7) двойных крючков. В этих случаях два обычных крючка были спаяны под углом в 30°, так же как они изготовляются под "мушку" для ловли крупной рыбы. Этот крючок полностью удовлетворял нашим требованиям: он был мал, прочен и хорошо держал насадку. Все крючки снабжались жилковым поводком длиною около двух четвертей.
В качестве насадки я применял молодой вареный картофель с большим содержанием крахмала. Картофель резался на куски такого размера, чтобы крючок полностью закрывался насадкой. Насадке придавалась форма груши, размером с крыжовник, а иногда и меньше. Скрывать крючок необходимо было потому, что сазан, прежде чем заглотить насадку, обязательно пробует ее. Картофель насаживался свежий, кислый картофель сазан не берет.
Почему именно картофель рекомендуется для ловли сазана? Ведь сазан хорошо берет и на хлеб, и на кашу, и на горох. Дело в том, что картофель берет только сазан, изредка - крупный язь и очень редко - рак. Это обстоятельство очень важно при ловле крупного сазана, так как не приходится часто перезакидывать лесу для проверки насадки. Поставив удилище, вы можете быть уверены, что оно стоит с исправной насадкой, хотя и долго нет поклевок. Но если поклевка произошла, то вы также уверены, что это взял сазан или крупный язь.
Поклевки крупного сазана бывали не часто, в лучшем случае три-четыре раза в день.
Предвестником хорошего клева всегда служила игра сазана.
По утренним и вечерним зорям сазан выходил на поверхность воды. В это время по всему плесу можно было видеть то здесь, то там вертикально выпрыгивающих из воды золотистых сазанов, с брызгами и шумом падающих обратно в воду. Картина очаровательная! С замиранием сердца наблюдал я эту игру, предвкушая удачную охоту. Наиболее частые поклевки наблюдались на вечерней заре перед закатом солнца и вскоре после заката, а утром - до восхода солнца и днем - с 10 до 12 часов.
С особым напряжением следил я в эти часы за поплавками, лежа или сидя в некотором отдалений от берега, не шевелясь, затаив дыхание. Вот поплавок слегка оживал, качался и уверенно шел ко дну. Рука давно уже лежала на конце удилища. Подсечка. И борьба началась... Сазан стремглав бросался на середину реки, с катушки с визгом слетали запасы шнура... Нужно было скорее поднять удилище и занять устойчивую позу.
Главное - поднять, или, как говорят, вывернуть удилище, чтобы леса была под углом к нему, а потом, прихватив, прижав лесу к удилищу намертво, стараться вести сазана вдоль берега, все время направляя его от середины к берегу, и если это в первые моменты удастся, то можно рассчитывать на победу. Сазан часто перешибал шнур твердым лучом, пилой своего спинного плавника, и поэтому при вываживании рыбы натяжку лесы нельзя было ослаблять ни на секунду.
Но бывало и так - запас шнура мгновенно исчезал, удилище и леса вытягивались в одну прямую линию и прочная, почти стальная леса лопалась, как гнилая нитка. В таких случаях надо было успеть забросить удилище в воду, но это не всегда удавалось. Даже хороший рыбак мог растеряться. Вот для таких-то случаев и нужна привычка быстро принимать разумное решение.
Конечно, брошенное удилище сначала тонуло, потом где-то показывался его кончик, напоминая ныряющий поплавок, а затем и все удилище всплывало на поверхность воды. Тогда с лодки надо было взять спокойно удилище в руки и продолжать вываживание сазана.
Подхватывал я сазана подсачком с диаметром кольца не менее 70 сантиметров и укрепленным на длинной и прочной рукоятке.
Бывали случаи, что удилище при вываживании сазана лопалось в комле вдоль волокна, сгибалось почти под прямым углом и леса обрывалась, а затем удилище выпрямлялось и защемляло руку.
Однажды я взял с собой исключительно грубые и тяжелые удилища, но результат получился неожиданный: я остался без снастей и не взял ни одного сазана - все было порвано и поломано. Лодки у меня, к сожалению, не было.
Был и другой, не менее курьезный случай. Отобрав наиболее крупных сазанов, я поместил их в обычный, плетеный из прутьев садок. Садок был разбит сазанами, и вся рыба ушла. Весили сазаны от 9 до 12 килограммов.
Практика показала, что наиболее благоприятными ветрами при ловле сазана были южный и западный. Наличие большого количества кучевых облаков увеличивало число поклевок. При длительной засухе и безветрии сазан играл, но не клевал. Это объяснялось тем, что вода делалась прозрачной и сазан близко к берегу не подходил. В таких случаях я искал сазана под глинистыми береговыми подмойнами с южной стороны реки. Кроме приходилось несколько менять и технику лова. Я снимал поплавок, распускал лесу на всю ее длину, т.е. метров на сорок, и не забрасывал насадку, а отвозил ее на лодке к тому месту, где наблюдался бой сазанов.
Опустив насадку в воду, я бросал в это место горсть мятого картофеля для приманки. Удилище втыкал в берег слабо. При поклевке сазан засекался сам и утягивал удилище в воду. Вываживать сазана приходилось с лодки. Такой прием ловли иногда являлся единственным выходом из положения...
Что же представляет собой река Ранова в настоящее время?
Расположенный на реке километром выше "Богатого" песчаный перекат спускается вниз, наступая на ямы.
Уже частично засыпаны песком столетние дубы и ямы, служившие убежищем пудовых сазанов и еще более увесистых сомов. Рыбы, конечно, поубавилось. Крупные сомы сейчас встречаются уже единицами.
В этих местах стали появляться более мелкие сазаны в 3-5 килограммов, которых раньше не было.
Из полученных недавно писем я узнал, что война и здесь нанесла урон. Рыбу здесь, как и в других реках, глушили и уничтожали всеми недозволенными способами.
После войны я перестал бывать в этих краях. Их заменили новые, не менее удобные места, а опыт ловли, полученный на реке Ранове, пригодился мне и на других реках.
|
